Всегда выбираю не тех
Аптека в дорогом торговом центре была ее храмом а ее клеткой. За стеклянными витринами, уставленными флаконами с дорогими духами и баночками с кремами, стояла Анастасия. Высокая, стройная, с глазами, в которых все еще жила студенческая наивность, хотя университет с его фармацевтическими премудростями остался позади.
Ей всегда не везло с мужчинами. Первая любовь, горячие чувства в стенах меда, растаяла, как дым, после выпускного. Его звали Тимур, он был мусульманином. После получения дипломов он уехал в Азербайджан и женился на соотечественнице. Настя тогда похудела до тени, и без того хрупкая фигура стала воплощением хрупкости.
Но жизнь продолжалась. Работа в аптеке, где пахло стерильностью и деньгами, принесла новое знакомство. Александр. Он вошел не как покупатель, а как хозяин жизни. Его ухаживания были сказочными: украшения от Картье, часы, от которых слепило глаза, брендовые сумки, о которых ее подруги могли только мечтать. Он был щедр, как царь Мидас, но у его золота была обратная сторона. Выходные были для него табу. Совместные отпуска — несбыточная мечта. Зато он с легкостью оплачивал ее путешествия с подругами, словно откупаясь.
«У тебя есть жена?» — робко спрашивала она. «Я одинок», — звучал уверенный ответ. И она, в силу своей доверчивости, верила. Его брат, мягкий и сочувствующий, лишь качал головой и намекал: «Не верь ему, Настя. Он врун».
Однажды маска упала. Они обедали в ресторане, когда к их столику подошла элегантная женщина с ледяным взглядом. «Кто это?» — прозвучал вопрос, обращенный к Александру. Настя замерла. «Коллега, просто пообедать», — бросил он, будто отмахиваясь от назойливой мухи. «Это моя жена», — представил он женщину.
Мир рухнул. Обед продолжался втроем, нелепый и унизительный. Потом он оплатил свой счет и счет жены. Она — свой. «Встретимся в офисе, пока!» — сказал он на прощание.
День она проплакала, заблокировав его везде. На следующий день он стоял на пороге с огромным букетом. И, не объясняя ничего, попросил секса. Это было верхом цинизма. Она стала собирать вещи из арендованной им квартиры — быть любовницей она не хотела.
Но Александр был мастером манипуляций. Он показал паспорт: «Не женат!». Объяснил, что это гражданская жена, и что цветочный бизнес оформлен на нее. «Мне нужно только продать его, пока она не узнала о тебе, и тогда мы будем вместе».
И она поверила. Снова. Прошло пять лет. Пять лет жизни в тени, в ожидании. Пока однажды она не поняла — он никогда не уйдет. Она сбежала к родителям в область, в тишину и покой.
И о чудо! Грохот вертолета во дворе соседей. Из него вышел он, с букетом, затмевающим солнце. Он просил у ее отца ее руку. Она парила на седьмом небе от счастья. Они вернулись в Москву, выбирали квартиру в Хамовниках, строили планы.
Шесть месяцев иллюзий разбились в его же цветочном магазине. Та самая жена. Истерика, вырванный клок волос, дикая боль в коже головы. И самое страшное — его слова, брошенные ей в лицо: «Ты для меня никто!»
Она ушла. Тихо, без скандалов. Казалось, дно достигнуто.
Но жизнь, словно желая испытать ее на прочность, подкинула новые «сюрпризы». Парень из Реутова, сделавший предложение. И признавшийся в садомии. Она убежала от него, как пуля, вернув кольцо.
Следующий — военный, статный и надежный, как казалось. Он брал у нее деньги в долг и не возвращал. Айпад ее до сих пор кочует где-то в его казарме. А расстался он по смс.
Потом был айтишник. Милый, но абсолютно невежественный в постели. И его страсть к сладким, удушающим парфюмам, от которых у нее кружилась голова и подступала тошнота. Он бросил ее, потому что она «не сошлась характером» с его друзьями-алкашами.
Анастасия снова стоит за стойкой дорогой аптеки. Она смотрит на свое отражение в стеклянной витрине. Высокая, стройнвя девушка с добрым сердцем, которое, кажется, стало похоже на решето. Она всегда выбирала не тех. Но, глядя в свои уставшие глаза, она задает себе один вопрос: а может быть, дело не в выборе, а в том, что она до сих пор не научилась слышать тихий голос разума, который шептал ей о правде с самого начала? Или, может, нужно просто перестать выбирать тех, кто выбирает ее, и начать выбирать себя?
***
...Анастасия снова стоит за стойкой дорогой аптеки. Она смотрит на свое отражение в стеклянной витрине. Высокая, стройная девушка с добрым сердцем, которое, кажется, стало похоже на решето. Она всегда выбирала не тех. Но, глядя в свои уставшие глаза, она задает себе один вопрос: а может быть, дело не в выборе, а в том, что она до сих пор не научилась слышать тихий голос разума, который шептал ей о правде с самого начала?
Дверь аптеки открылась с тихим звонком. Она машинально подняла взгляд, готовая к стандартной улыбке. На пороге стоял мужчина. Неброский, в простой куртке, с сумкой через плечо. Он не искал взглядом дорогие духи, а подошел прямо к стойке.
«Здравствуйте, — его голос был спокойным и каким-то… теплым. — У вас, случайно, нет пластыря для мозолей? Обычного, самого простого.»
Она кивнула и потянулась за упаковкой. Их пальцы ненадолго соприкоснулись, когда она передавала ему покупку. Не было искры, не было тока. Было просто тепло.
«Вы сегодня какая-то уставшая — вдруг сказал он, глядя ей прямо в глаза. — Все в порядке?»
Она замерла. Никто из ее из «тех» никогда не спрашивал, как она себя чувствует. Они спрашивали, готова ли она, свободна ли, красива ли.
«Да нет, просто… день тяжелый», — выдохнула она, и сама удивилась своей искренности.
«Понимаю, — он улыбнулся, и в уголках его глаз собрались лучики морщинок. — У меня тоже. Целый день по объектам бегал. Я прораб на стройке, вот тут рядом ваш ТЦ достраиваем.»
Он заплатил, взял пластырь и уже повернулся к выходу, но обернулся.
«Знаете, — сказал он задумчиво, — иногда самое сложное — это просто позволить себе быть счастливым. Без вертолетов и прочей мишуры.»
И вышел. Звонок двери прозвенел, словно отмеряя конец одной эпохи и начало чего-то нового.
Анастасия снова посмотрела на свое отражение. И впервые за долгое время в ее глазах, помимо усталости, появился крошечный огонек — не надежды на принца, а интереса к самой себе. Может, она потратила все эти годы не на «не тех» мужчин, а на то, чтобы научиться отличать блеск от настоящего света? И этот свет, как оказалось, мог быть очень простым и исходить от человека в рабочей куртке, который пришел всего лишь за пластырем.
Она выпрямила спину. Возможно, она всегда выбирала не тех. Но теперь у нее появился шанс выбрать себя. А там, глядишь, и кто-то, кто выберет ее настоящую, а не ту, которой она пыталась казаться ради чужих сказок.